Как и ожидалось, новым главой Украинской
Греко-Католической церкви стал архиепископ Вышгородский Любомир Гузар,
интронизация которого состоялась 28 января 2001 года в Соборе Св. Юра во Львове.
Для того, чтобы охарактеризовать нового главу УГКЦ, необходимо отметить ряд
знаковых факторов. Любомир Гузар был "рукоположен" в епископы в 1977 году
"Патриархом" греко-католиков Иосипом Слипым. Слипый известен также как
"духовник" печально-известной дивизии "СС-Галичина", сформированной нацистами из
униатов-галичан.
В 1944 г. Гузар перебирается в Европу, затем в США и до
сих пор является гражданином этого государства. Окружение Гузара во Львове также
состоит из американских реэмигрантов. Избрание Гузара главой УГКЦ следует
рассматривать в контексте политики известных кругов США по полному контролю над
политической ситуацией на Украине, предусматривающую приведение к власти
нынешнего премьер-министра Виктора Ющенко, жена которого, как сообщает известная
российская газета "Век" работала в свое время в аппарате президента Джорджа
Буша-старшего. Избрание Гузара, безусловно, усиливает позиции США, ибо
Украинская греко-католическая церковь фактически контролирует идеологическую и
политическую ситуацию в Галиции, а также "самостийнический политический лагерь".
Симптоматичным является и тот факт, что расколоучитель Михаил Денисенко
официально, в интервью киевскому интернет-изданию Part.org.ua, заявил, что
"Киевский Патриархат" не против визита Римского папы на Украину. Еще более
откровенно высказался и так известный своей проуниатской направленностью
"архиепископ" УАПЦ Игорь Исиченко, который отправил Гузару поздравительную
телеграмму по случаю его избрания главой УГКЦ:
"Патриархия Украинской
Автокефальной Церкви от всей души поздравляет Вас с достойным и справедливым
избранием Вас на престол верховного архиепископа Украинской Греко-Католической
Церкви…Ваша глубоко духовная, правдиво христианская позиция глубоко импонировала
незабвенному патриарху Димитрию. Теперь мы возлагаем на Вас столь великие
надежды не только как на первоиераха Церкви-Сестры, наследника
митрополитов-исповедников Андрея Шептицкого и Иосифа Слипого, но и как на
теплого светильника общей духовной традиции, призванный развеять мифы и
предрассудки взаимной отчужденности, являя общие фундаментальные ценности Единой
Святой Соборной Христовой Церкви - тот фундамент , на котором можно строить
надежную основу нашего спасения"
Таким образом Игорь Исиченко ясно
засвидетельствовал свое униатское вероисповедание, заявив о том, что
римо-католическая церковь не отпадала от Единой Святой Соборной и Апостольской
Церкви (самое потрясающее, что римо-католики более не считают православных
"Церковью-Сестрой", о чем прямо заявил кардинал Ратцингер), он
засвидетельствовал также свое восторженное почитание греко-католического
митрополита Андрея Шептицкого, одного из главных противников Православия
двадцатого века.
Шептицким по праву считается настоящим "духовным отцом"
униатской галицийской идеи, противопоставляющей Украину русскому миру и
восточно-христианской цивилизации. Шептицкий произнес знаменитую "формулу
самостийщины": "Украинцы являются орудием Божественного промысла, призванные
вырвать христианский Восток из клещей ереси (т.е. Православия - прим. К.Ф.),
водворить его в лоно Апостольского Престола (Ватикана - прим. К. Ф.) и
европейского сообщества".
Шептицкий был не только теоретик, но и
практик. Он лично поддерживал всеми способами галицко-сепаратистские
сепаратистские организации и деятельность Общества им. Шевченко, деятелей типа
М. Грушевского, предшественников нынешних "руховцев", в тесном взаимодействии с
австрийским генеральным штабом прорабатывал планы поддержки тех сил, которые
стояли на почве развала единой и неделимой России, разрабатывали планы
отторжения от нее Украины. Его откровенно шпионская деятельность против России
перед первой мировой войной является общепризнанным фактом. Именно деятельность
Шептицкого, опиравшаяся на финансовую и политическую мощь Ватикана, позволила из
микроскопических групп интеллигентов-романтиков создать в XX веке мощное идейное
украинское движение. Следует помнить, что исторически Православная Малороссия
сознательно исповедовала себя частью православного русского мира, внесла
огромный вклад в его развитие. "Мазепинство" - это цивилизационно инородная
идея, искусственно взращенная в ватиканских инкубаторах. Ее нынешний временный
успех есть, в первую очередь, следствие погрома Русской Православной Церкви и
православной русской культуры . Достаточно вспомнить австрийский геноцид в 1882
- 1914 гг., идеологически обоснованный Шептицким, когда было уничтожено более 60
тыс. православных русофилов и сочувствующих им галичан. Следует отметить, что до
20-х годов XX века большинство жителей Галичины тяготело к православию и
русофильству, однако ослабленный австрийским террором, а затем антиправославной
политикой Польши в 20-е годы, москвофильский лагерь был "добит" большевиками.
После насильственного подавления Советской властью греко-католической церкви
униатство и украинство обрели мученический ореол и, соответственно,
"нравственные дивиденды". В этой связи необходимо отметить, что УГКЦ активно
сотрудничала с Гитлером, и поэтому частично действия победившей стороны - СССР -
следует рассматривать в контексте Нюренбергского процесса над
национал-социализмом. Кроме того, несмотря на нынешнюю пропаганду, значительная
часть галичан во главе с известным богословом о. Гавриилом Костельником перешла
в РПЦ добровольно.
Уникальным документом, также подробно иллюстрирующим,
кто стоит за проектом украинской автокефалии, является записка униатского
митрополита Андрея Шептицкого, публикуемая ниже.
В 1912 году, в
преддверие первой мировой войны, Шептицкий составил для Австрийского императора
записку следующего содержания:
"Как только победоносная Австрийская
Армия вступит на территорию Русской Украины, нам предстоит решить тройную задачу
- военной, правовой и церковной организзации края…для того, чтобы эти области
возможно полнее отторгнуть от России…
Церковная организация:
Эта
организация должна бы преследовать ту же цель: возможно полнее отделить
украинскую церковь от русской.
Не касаясь вероучений…следовало бы издать
ряд церковных постановлений( например, украинская церковь изъемлется из ведения
петербургского синода, запрещается молиться за царя, предписывается молиться за
его Величество (австрийского императора - прим. К. Ф.),
соответственные(великорусско-московские) святые вычеркиваются из календаря…
Все эти декреты могли бы от имени "митрополита Галицкого и всей Украйны"
постановить все то, что было бы соответственным и согласным с основаниями
восточной церкви, традициями митрополии и было бы одобрено военной
администрацией.
Как митрополит, я мог бы это сделать, так как, согласно
постановлениям восточного церковного права и традициям моих предшественников, я
имею право, одобренное Римом, осуществлять архипастырскую власть во всех этих
областях…
Известную часть епископов, уроженцев Великороссии, а также
тех, которые не подчинятся этим распоряжениям, можно будет устранить, заменив их
другими, исповедующими украинские и австрийские убеждения.
Рим
впоследствии согласился бы с этими постановлениями и назначениями. Одобрят их и
восточные патриархи, оплаченные правительством….
Таким путем единство
украинской церкви будет сохранено или создано, и отторжение ее от русской будет
прочно и основательно установлено. Канонические основы для такого образа
действий приемлемы с точки зрения католической, а с точки зрения
восточно-православной - законны, логичны и не требуют объяснений (? ! - К. Ф.).
Признание всего этого я мог бы провести в Риме, или, вернее, я уже в
значительной степени все подготовил…"
Римский папа Иоанн-Павел Второй
прибывает на Украину 23 июня 2001 года для того, чтобы канонизировать
Шептицкого.
Впрочем, нет худа без добра. Сами лидеры автокефалистского
раскола в очередной раз проиллюстрировали, что идея автокефалии является
униатской, из этого же корня произошла и идеология украинского сепаратизма.
Таким образом, все становится ясно. Есть два лагеря.
Православный - это те, кто за чистоту догматов Православной веры,
категорически за единство Русской Православной Церкви, категорически против
самой идеи автокефалии на Украине. Из религиозных убеждений этих верных чад
Святой Церкви вытекают и их социально-политические взгляды. Они видят Украину
яркой, самобытной, но неотделимой частью русского мира. Они справедливо
полагают, что теснейший союз единоверных и единокровных Великой, Малой и Белой
Руси является единственным гарантом возрождения православной цивилизации в
мировом масштабе, что всякая попытка разрушения этого триединства есть
сектантство или провокация, которая приведет к катастрофическим последствиям. Их
девизом могут служить слова замечательного малороссийского историка Михаила
Максимовича: "Уроженец южной, Киевской Руси, где земля и небо моих предков, я
преимущественно ей принадлежал и принадлежу доныне, посвящая преимущественно ей
и мою умственную деятельность. Но с тем вместе, возмужавший в Москве, я также
любил, изучал и северную, московскую Русь как родную сестру нашей Киевской Руси,
как вторую половину одной и той же святой Владимировой Руси, чувствуя и
сознавая, что как их бытие, так и уразумение их одной без другой - недостаточны,
односторонни". Они опираются на духовное наследие Киевской Руси, православных
апологетов шестнадцатого и семнадцатого веков, никогда не считавшими себя
отдельным от великороссов народом, великих просветителей Галицкой и
Подкарпатской Руси и мучеников австрийских концлагерей, страдавших именно за
Православие или симпатии к нему и русское национальной самосознание, неприятие
галицийско-униатской "самостийнической" идеологии.
Другой лагерь - это
последователи Шептицкого, явные или тайные униаты, считающие Православие вредной
"реакционной обузой, мешающей интеграции с Западом", те, кто виновен в каиновом
грехе братоненавидения против единоверных и единокровных великороссов и
белорусов, потомки провокаторов австрийского геноцида галицких русофилов
(главными идеологами и непосредственными "стукачами" во время этого террора были
представители "австро-украинских" партий и их печатные органы). Они называют
себя "украинскими националистами". Однако так их охарактеризовать невозможно,
ибо националист защищает духовные и исторических ценности своего народа. Какие
же они националисты, если они поддерживают унию , против которой насмерть
сражались их предки. Очень меткую характеристику "самостийникам" дал русский
эмигрантский историк Николай Ульянов:
"Когда-то считалось само собой
разумеющимся, что национальная сущность народа лучше всего выражается той
партией, что стоит во главе националистического движения. Ныне украинское
самостийничество дает образец величайшей ненависти ко всем наиболее чтимым и
наиболее древним традициям и культурным ценностям малороссийского народа: оно
подвергло гонению церковно-славянский язык, утвердившийся на Руси со времен
принятия христианства и еще более жестокое гонение воздвигнуто на общерусский
литературный язык, лежавший в течение тысячи лет в основе письменности всех
частей Киевского государства, меняют культурно-историческую терминологию,
традиционные оценки героев и событий прошлого. Все это означает не понимание и
утверждение, а искоренение национальной души...
Именно национальной базы
не хватало украинскому самостийничеству во все времена. Оно всегда выглядело
движением ненародным, ненациональным, вследствие чего страдало комплексом
неполноценности и до сих пор не может выйти из стадии самоутверждения. Если для
грузин, армян, узбеков этой проблемы не существует (по причине ярко выраженного
национального духовного и физического облика), то для украинских самостийников
главной заботой все еще остается доказать отличие украинца от русского.
Сепаратистская мысль до сих пор работает над созданием антропологических,
этнографических и лингвистических теорий, долженствующих лишить русских и
украинцев какой бы то ни было степени родства между собой. Сначала их объявили
"двумя русскими народностями" (Костомаров), потом двумя разными славянскими
народами, а позже возникли теории, по которым славянское происхождение оставлено
только за украинцами...
И это обилие теорий, и лихорадочное культурное
обособление от России, и выработка нового литературного языка не могут не
бросаться в глаза и не зарождать подозрения в искусственности национальной
доктрины" (Происхождение украинского сепаратизма. - М., 1996).
Попытки
сконструировать нечто среднее между этими двумя лагерями являются лукавством и
попыткой навести "тень на плетень".