Ворчливые заметки

 СКАЗ О ТОМ, КАК АНДРЕЙ ДЕМЕНТЬЕВ С ИЗРАИЛЕМ ПРОЩАЛСЯ, А КОБЗОН ВЫХОДИЛ В БЕЛОМ ФРАКЕ

                  Андрей Дементьев совершил прощальный тур по Израилю. Для самых молодых справка – Андрей Дмитриевич Дементьев многие годы был главным редактором самого популярного (в свои годы) литературного журнала «Юность». В бытность его правления автору посчастливилось не раз печататься в нем (или в ней – если иметь ввиду название журнала). Печаталось в то время там немало людей сомнительной национальности. За что ему от этой национальности низкий поклон.  Но улетела юность и без кавычек, и с кавычками, разлетелись и ее авторы по разным странам и континентам. А сам Главный осел на четыре года на Святой земле главой корпункта российского телевидения в Израиле. Осел вместе с супругой Анной Пугач, которую авторы и читатели «Юности» тоже знали, но в качестве литературного критика. Жили они тут, поживали, иногда кое-какие сюжеты в первопрестольную отправляли, да не всегда им давали дорогу на большой голубой экран. Но, как в народе говорят, выше кой чего не прыгнешь. Местечко, зато им досталось теплое (не подумайте плохого: я в смысле климата). Но уж очень много за время их жизни здесь сменилось в России правительств. Решило одно из очередных, что пора менять зарубежных лошадей.

И тогда подумал Андрей Дмитрич: уж если уходить - так с музыкой. И с песнями. Тем более, что написал он их на своем веку видимо-невидимо.

А кто петь-то будет? Ну, это ли для него проблема? Стоило ему только свистнуть – и в Израиль с разных концов света слетелись соловьи – Тамара Гвертцители и Светлана Портнянская, Ренат Ибрагимов, Киров (который Бисер), Александр Градский, пара-тройка менее известных и совсем неизвестных  - а во главе их всех главный русский соловей-разбойник Иосиф Кобзон.

 Хоть и былой авторитет его слегка пошатнулся – в ноябре поклонники певца с огорчением передавали другу другу печальную новость: «Вы слышали новость? Впервые за столько лет нашего Йосю не пригласили на концерт к Дню милиции?» Что ж, подросло новое поколение ментов, для которых Йося уже не звезда первой величины. Но если звезды гасят, значит, это кому-нибудь надо!

Впрочем, под небом голубым есть страна, где былые звезды остаются в памяти зрителей такими же сияющими и первозданными, как в тот момент, когда они находились в зените.

Что это за страна, всем и так понятно. И вот так случилось, что ваш корреспондент имел честь присутствовать на первом прощальном концерте - в Кармиэле. Зал местного, как здесь называют, театрона – полон. В первых рядах послы России, Украины, Белоруссии, Молдавии, Казахстана... Ведь здесь на четверть бывший их народ. И выходит к ним «сам» Кобзон в белом фраке.  Временами со сцены, правда,  дурно попахивает старыми анекдотами и пошлыми хохмами, на которые трудно натянуть улыбку даже при очень большом уважении к всенародному любимцу. Но назвался зрителем, полезай в тот кузов, который для тебя заготовили.

А любимец тем временем на полном серьезе сообщает зрителям, чтоб они были в курсе, что они прощаются (не в прямом смысле, упаси господи!). Л.С.) с  самым выдающимся русским поэтом. Чтоб не мелочиться, Дементьев тут же возвращает полученное с процентами и сообщает, что рад видеть у себя ведущим великого русского певца. А Иосиф Кобзон, приняв это как должное, решает чуть отвлечься от сцены. Заметив в зале депутата Кнессета Романа Бронфмана, тут же, обращаясь к нему, рассказывает анекдот. Передаю его дословно. «Один депутат говорит другому: «Есть две новости -  одна хорошая, вторая плохая». «Какая же плохая?» - спрашивает тот. «Такая, что пока мы с тобой не бываем дома, наши жены стали лесбиянками.» «А какая же хорошая?» «Это та, что ты мне нравишься  все больше и больше!»     

Выслушав анекдот, благодарный Бронфман тут же  вышел на сцену пообщаться с электоратом. Вообще, концерт сильно смахивал на предвыборное собрание, хотя на тот момент никому никого не нужно было никого выбирать и никто не выбирался. Видимо, шла работа впрок. Тоже дело стоящее.

Продолжая выполнять роль конферансье, Кобзон сообщил о Тамаре Гвертцители, что помнит ее еще десятилетней девочке, которая выглядела «как глист в обмороке» - сравнение принадлежит Йосе. Когда появился Ренат Ибрагимов, о нем было рассказано, что «хоть и татарин, а хороший человек». Сильно подзабытый Бисер Киров выплыл в черной шляпе до глаз и ждал оваций, а Йося рассказал народу, что вот ведь сын болгарского народа, а тоже к евреям неплохо относится.

Выпал немного из общей картины славословий Александр Градский, который сразу же заявил, что песен на слова Дементьева никогда не пел и, более того, петь не собирается. А прибыл исключительно из чувства благодарности, ибо в давние времена по рекомендации своего друга Юры Зерчанинова, работавшего в «Юности», он занес в редакцию довольно странный рассказ, и Дементьев его напечатал. А пою, продолжил Градский, я только то, что сам пишу. И запел о том, как «весь век просрали начисто», но что «три нуля по качеству и даже по количеству всё ж лучше двух нулей!». А потом под овации зала затянул «нежный запах тубероз навевает сладость грез» и вообще выглядел приличнее других. Кстати, Кармиэлю повезло. Мои друзья-журналисты, побывавшие «на прощании» в Тель-Авиве сказали, что вместо Градского у них выступил Анатолий Алексин. Тоже человек известный. Но несколько в другом жанре.

А в Кармиэле Кобзона вдруг понесло на воспоминания о том, «скольких он не принял, скольких  загубил». Был он,  дескать, в приемной комиссии, некого творческого вуза и не принял туда Пенкина. Потом не принял туда же Филиппа Киркорова. А потом дал от ворот поворот девочке с фамилией Амнукян. И вот прошли годы – она перед вами.

-         Светлана Портнянская! – выкрикнул Кобзон. Певица вышла на сцену, и что-то зашептала ему на ухо. Он улыбнулся и поделился с залом: - Света сказала: «Ну вот, теперь все будут думать, что я армянка!» Но я её могу успокоить: посмотрят ей в лицо – и так не подумают.

Бедной Светлане Портнянской не повезло не только с тем, что ей пришили армянство. Только она начала петь, как раздался хлопок – перегорели пробки и выключились микрофоны и осветители. Остался только один аварийный прожектор да рояль. И запела Светлана своим голосом, безо всяких усилителей и фонограмм.

А когда свет восстановили, сам Кобзон запел псевдопатриотическую песню о Иерусалиме со словами: «Пришла победа, мы ходим в хедер. Горело небо, сжигали ребе. Всех нас зовет к себе Ерушалаим!»

Сидевший со мной рядом пожилой еврей тяжело вздохнул и произнес: «Азохн вей!», что в переводе с языка, который учили наши дедушки и бабушки в хедере, означает: «Избавь нас бог от таких друзей, а с врагами мы сами справимся!»