Мартин КУХТА
Комитету по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга с любовью посвящается
Далеко-далеко на Севере был город. Жили в нем самые что ни на есть разнообразные люди. Ремесленники, которые умели сотворить из золота и серебра, мрамора и гранита, виссона и парчи, и даже простого железа и дерева чудесные и волшебные вещи, равных которым не было во всем Подлунном Мире по Эту Сторону Гор. Воры, которые могли украсть золото и серебро, коней и утварь, автомобили и бронепоезда с запасных путей и даже целые цеха, да так, что ремесленники, придя утром на смену, в сильном удивлении пребывали. Лекари, которые всевозможные чудодейственные таблетки изобретали, которые не только от многих болезней вылечивали, но и вечную молодость даровать могли. Были в этом городе Губернатор и депутаты, судьи и прокуроры, дьяки и подьячие и много разных иных служилых и посадских людей. А еще в этом городе жили кудесники.
По ночам кудесники сидели у своих колдовских машинок, компьютерами прозываемых и, говорил народ, будто могли они даже на расстоянии великом друг с другом разговаривать — не голосом и не письмами, не по телефону и не через телетайп, а посредством тайной науки "Паутина Всемирная". Но придумывал народ, наверное.
На излете ночи кудесник Бэйзил поднял глаза от Колдовской машинки. Глаза были красны. После долгого колдовства, включавшего левитацию с целью погоды распознавания, телекинез с целью разговоров с кудесниками далекой страны Америки и просмотр срамных картинок вовсе без целей всяких — не видел он уж ничего перед собою. Сами собой провода превращались в страшных змей и драконов, с экрана показывал нечистый язык мерзкий предводитель лдепров Ижрик, а магические звучалки по обеим сторонам машинки играли гимн давно уже несуществующего государства, павшего под ударами Мятежной Троицы.
Захотев кликнуть подмастерий, поглядел Бэйзил на устройство, время жизни отмеряющее, запустил пальцы в взлохмаченные волосы и не понял, кто из ловких воров ухитрился похитить у него три дня и три ночи. Подбежал он к аппарату телефонному, но дома трубку никто не брал, невзирая на поздний (или весьма ранний) час. Ибо, как сказал Учитель Всех Кудесников, относительны и день, и ночь.
В течение двух последующих часов в воспаленном воображении кудесника Бэйзила бродили странные мысли, все более оформляясь в нечто, не имеющее пока облика и названия, но вызывающее тревожные предчувствия...
Спустя два часа телефон ответил сонным женским голосом: "Это ты, Вася? А ты хоть знаешь, который час?" — "Где ты была, женщина?" — вскричал в гневе веллиим Бэйзил-Вася. Он в нетерпении топнул ногой и батарея бутылок из-под хмельного ячменного напитка с изображением знаменитого разбойника на этикетках с грохотом раскатилась, свалив своей массой светильник на длинной ножке. Наступил мрак непроглядный, а в нем звучал все тот же сонный женский голос: "Это ты где был, алкоголик!? Я-то дома... А вот ты где!?"
"Врет несчастная, трубку не брала — значит явилась только что", — затосковал Бэйзил и перед внутренним колдовским взором его предстала жирная фигура соседа — налогового стражника. Взор Бэйзила, еще недавно красный и затуманенный приобрел стальной оттенок, руки сжались в кулаки, спина распрямилась...
На Телестудии, примостившейся на окраине Города у подножия Горы Небоскребной бушевала гроза. Главный Теленачальник и Тайный Советник по прославлению Губернатора — Хранитель Большой Жолтой Печати метали молнии друг в друга. Доложил им Главный Фискальный Начальник, что добрые горожане — ремесленники и воры, лекари и пациенты, подлые девки и даже писцы в дьячих и подьячих приказах Губернаторских Ящики Телевизионные смотреть не желают, а когда Губернатор сам-друг выступать перед ними начинает, то есть отступники, кои комнатными шлепанцами в Ящики швырять затевают, и задницей к нему поворачивают, и слова поносные восклицают.
"Полно, брат, нам усобицы творить, — сказал наконец Тайный Советник и Хранитель, — пора бы придумать такую приманку, дабы всякий обыватель, и стражник, и дитя неразумное, и хлебопек, и старуха почтенная оторваться от лика Губернатора нашего сил не имели".
"Эврика!" — закричал Начальник Телевизионный, да так, что Тайный Советник замолчал, слово иноземное услыхав и в подлом Заговоре собеседника заподозрив. Потом же шептаться они начали, а о чем — никому о том неизвестно... А надо сказать, что жители Города, ежеутренне собираясь на работу или в ряды за покупками, в первую голову смотрели на градусник. Ибо никто не верил особым колдунам — погоды предсказателям, а знать, какую одежду нынче надеть было вельми важно. Наденешь шубу в мороз, а в полдень может оттепель ударить и дождь полить. Проснешься в солнце и в жару, а к вечеру снег и град повалить могут. Посему к выходу из дому готовиться следовало с особым тщанием. Одним словом, вопрос погоды всех без исключения горожан волновал.
Поэтому-то и придумали хитрые слуги Губернатора — Начальник Телевизионный и Советник Тайный, дабы всегда обыватель в Ящике Чудесном, в самом низу, с правой стороны, ежеминутно видел, какова погода на дворе и температуру спознать мог. А под температуру и Губернатора горожане посмотрят, и депутатов, и борьбу с ворами ловкими, и картинки поносные Невзора Пустоглазого.
Подмастерье Кудесника Бэйзила рвал и метал. Мало того, что жалованье, и без того весьма скудное, подъячий приказ, кудесниками ведавший задерживал уже месяца четыре. Мало того, что чернильный порошок в чудесных Самописных Машинках кончался, а нового не предвиделось. Мало того, что начальствующий над ним Старший Кудесник Бэйзил пил горькую трое суток и, с супружницей поругавшись, ушел, не прибрав раскиданные по углам файлы. Так еще и с утра пораньше Высокие Начальники, как сговорившись или разума лишившись, торопят и требуют последнее Бэйзиловское колдовство доставить.
А сделал он его, али нет — про то Подмастерье не ведал. Ведь получив от Высокого Начальства тайные распоряжения и указания, Бэйзил, будучи весьма до положения риз набравшись, хохотал громогласно, комментировал матом трехстолпным и инструкциями, от Высокого Начальства полученными нужник оклеить повелел.
Вконец голову потеряв и Начальством понукаемый, Подмастерье Кудесника схватил самый последний бэйзиловский файл. И, не глядя на то, что последний волосатым хвостом его по сусалам хлестал и визжал непотребно, засунул файл в особливую коробочку, замкнул семью печатями, да тридцатью приговорами. А потом к Начальнику Телевизионному поволок.
Посмотрели Начальник Телевизионный, да Советник Тайный на изделие Бэйзиловское, в их Колдовскую Машинку вставленное, подивились его виду мерзкому, но и порадовались: действительно погоду показывает до долей градуса, Кудесником Цельсием отрихтованного. Похвалили они Подмастерья и пожаловали ему, да Бэйзилу зарплату аж вплоть до позапрошлого месяца заплатить — не всю, конечно, а половину.
Бэйзил добрался до своего жилища в четырнадцатисветном тереме расположенного, забрался на самый верх его пешком и задыхаясь под тяжестью пива выпитого, ибо Поднимальная Машинка бездействовала. Не успел он позвонить в Устройство Звонильное, как дверь распахнулась навстречу ему, едва его не пришибив. А на пороге стояла жена его и не со скалкой в руках, а с радостью в глазах:
— Вася, это ты! Я уж и на работу тебе звонила, и подмастерью твоему домой...
— Ну ка погоди, — ответствовал Бэйзил насупившись и, не снимая сапог уличных, к домашней Колдовской Машинке прошествовал.
"Все сейчас узнаю," — мысленно бормотал он, обряд колдовской зачиная. На экране волшебном сперва погода текущая появилась, ибо когда Бэйзил жену заподозрил, он почему-то погодой занимался. Почему — сам теперь не помнил. Потом возникла ромашка с лепестками не протыми, а надписанными: "Любит — не любит — плюнет — поцелует..."
Тем временем с кухни вместе со вкусными запахами доносился до него радостный голос супруги:
— Я сначала на тебя рассердилась, когда ты исчез. А потом и переволновалась, и напугалась. Тут знаешь, что было без тебя? — и, не дождавшись ответа супруга своего, вельми занятого, продолжила, — этот-то сосед наш, который в налоговой работает, так он, нет, ты представляешь, коньяк купил, конфет коробку, да и сюда названивал. Любовь предлагал, а "твоего, — говорит, — за халтуру все равно засажу". Ну уж я ему все сказала. А еще завтра грымзе его расскажу — увидим, кто кого засадит!
В то же мгновение на экране волшебном Машинки Колдовской надпись нарисовалась: "Детектор активирован. Сообщение достоверное. Коэффициент ложности минимизирован. Любит всенепременно." А в правом нижнем углу экрана появилась текущая температура: "—8 ОС". Именно столько на улице и было. Понял Бэйзил, что как-то ухитрился он одновременно и заказ Начальства Высокого выполнить, и детектор для проверки лжи создать. И все в один файл поместить. Хотел он разобраться, как это удалось ему и что из этого дальше получиться может, но тут супружница вкушать пищу его позвала. И вспомнил Бэйзил, что пил только, а из еды последние дни только специальную картошку поджаренную, да орешки, арахисом прозываемые вкушал. А потому выключил он Машинку Колдовскую до лучших времен и вместе с супругой за ужином обильным перед Ящиком Телевизионным присел.
По вечерам добрые горожане садились за ужин перед своими Ящиками Телевизионными. Программы были самые обыкновенные. Концерты шутов эстрадных показывали, ристалища кулачных и иных бойцов. В последнее время, однако ж, все чаще на экранах волшебных появлялись лишь Говорящие Головы. И рассказывали эти головы про материи серьезные под названием "экономика", "политика" и, что совсем для горожан чудно было "благоустройство" и "местное самоуправление".
В Говорящие Головы попадали не просто так. Весьма много денег заплатить надо было Начальнику Телевизионному и Советнику Тайному (особенно депутатам). Либо услуги какие оказать. И только Губернатору, друзьям его и свойственникам разрешалось становиться Говорящими Головами безо всякой мзды.
И, до того, как Телевизионный Начальник и Советник Тайный придумали хитрость с погодой в правом нижнем углу, мало кто из горожан слушал, что вещали Говорящие Головы. Так что и непонятно было, за что столько звонкой монеты отваливать за Эфирное Время (некоторые мудрецы строили теории, что тайна это мистическая, ведь и Демон "вольным сыном эфира" прозывался).
Итак, Бэйзил и супруга его, как и многие сограждане их, сидели перед ящиком и поедали ужин свой. А на экране кривлялась певица какая-то, ибо все они на один голос и будто даже на лицо одно сотворены были. Затем Ведущий Передачи с вопросом к певице обратился: "Часто ли Вы используете в своих выступлениях фонограмму?" — "О нет, я всегда пою типа вживую", — гордо ответствовала певица.
— Что-то холодает, — заметила супруга Бэйзила, глянув на экран.
К удивлению своему Бэйзил обнаружил в правом нижнем углу экрана волшебного такую же строчку с температурой, что и в новом файле своем. И температура та на полградуса уменьшилась. Но не успел он разобраться с этим странным явлением, как супруга чай налила с лимоном и принесла две рюмочки и бутылку ликера заморского, сказав при этом, что-де тебе, конечно, сегодня не положено, "да уж ладно".
Певицу сменила толстая Говорящая Голова, у которой Ведущий Программы (уже другой) начал спрашивать про выброс грязи и мусора ядовитого с завода бумагоделательного на Озере Чистом расположенного. Голова тут же сказала: "По оценкам компетентных экспертов Горкомэкологии обстановка в районе выброса нормализовалась и ни малейшей угрозы населению, а также растительному и животному миру в настоящее время нет".
— Да что это такое творится, ведь обещали минус восемь и не больше, а уже...
На эти слова свой супруги поднял Бэйзил глаза от рюмки вожделенной на экран волшебный. В правом нижнем углу значилось "— 12 ОС". Вдруг его пробил озноб, будто минус двенадцать было не за стенами кирпичными, а прямо в комнате. Головная боль, ликером смиренная отступила и что-то смутное в памяти всплывать начало.
Дальше было еще хуже. На экране волшебном Губернатор появился. Начал он про выборы недавние депутатов в Городскую Управу рассказывать. Одних избранников бранить, других — нахваливать. Которых нахваливал — так вроде и краше людей на свете не бывает. Про одного, к примеру, который башню великую обещал посреди города построить и деньги казенные под это у Ратуши взял, да не вернул — Губернатор рассказал, что тот, дескать, только и знает что за детьми-сиротами да стариками убогими приглядывать. Да из своих собственных припасов их подкармливать. Про другого, который разбоем на Большой Дороге издавна был известен, Губернатор сказал, что весьма мудр сей муж в делах государственных.
Бэйзил уже не слушал Говорящую Голову. Он, как зачарованный глядел на температурную строчку, которая с каждым враньем очевидным показывала: "— 13 ОС"... "— 15 ОС"... "— 17 ОС"...
А тем временем на экране волшебном другая Говорящая Голова возникла — депутат появился, весь из себя чернявый такой, с глазом недобрым. "Я, — говорит, — целыми днями законотворчеством занимаюсь. Закон тут о Княжьей Дружине составил. И не только днями тружусь, но и ночами пропадаю. Даже жена жалуется, что не уделяю внимание семье. Но забота об избирателях для меня — превыше всего".
Бэйзил с супругой ахнули.
— Да что он врет, — воскликнула женщина, — у нас ведь он на округе. Днем с огнем его не сыщешь. И в Управе раза два за все время появился, зато одноклассница моя рассказывала...
Тут она перевела взгляд свой на мужа и осеклась. Бэйзил был бледен. Как завороженный он смотрел в правый нижний угол экрана вошебного, где светились цифры "—24 ОС".
В течение нескольких дней, последовавших за внедрением новинки телевизионной, горожане пребывали в страхе и ужасе великом. В отличие от Бэйзила они не видели связи между температурой на улице и речами, из Телевизионных Ящиков исходящих. Колдуны, погоду предсказывавшие просто в панику впадали. Тем более прослышали они, что в далекой Золотой Орде мэр города Лужки колдунов таких же с работы выгнал за неправильные предсказания. Губернатор тоже в панике пребывал и даже с болями в спине к лекарям обратился. Потому что от холода полопался водопровод, сработанный еще рабами Рима. Ходили слухи, что народ замерзший бунтом грозит. И по советам Тайного Советника Губернатор на экране все чаще появлялся вместе с помощниками своими и дьяками, чтобы успокоить народ и о том, что делают Губернатор и Городская Управа для их спасения от Напасти Невиданной. Но не помоглало это, а наоборот.
Градусник во время вытуплений показывал: "—32 ОС"... "—34 ОС"... "—36 ОС"... Выли ветры Северо-Западные, метели мели и поземки, с небес не сходили невиданные доселе Сияния Северные, огненные столбы и кресты в небе ходили, а также иные знамения. Волки, неизвестно откуда появившиеся в окрестностях, в стаи сбивались, медведи-шатуны вышли из Черного Леса.
Горожане же вышли на них с таинственным образом взявшимися у каждого рогатинами и косами боевыми. Облачались они в шкуры звериные, мазались от холода салом медвежьим. А по вечерам, гладя на экраны волшебные, точили ножи охотничьи у племен чухонских выменянные, мечи дедовские правили и глухо повторяли одно только слово: "Ужо..."
В отчаянии обратились Начальник Телевизионный и Тайный Советник к известному зубовному заговорщику Невзору Пустоглазому: "Успокой!.. Вразуми!.. Стабилизируй!.."
И тот явился на Телестудию, обратился Говорящей Головой и с ходу закричал из Ящика телевизионного с экрана волшебного: "Православные! Это жиды и масоны устроили нам эти морозы! Но наш Губернатор — умный человек и знает, что делать!"
...Но тут грохот велиий с вершины Горы Небоскребной раздался и лавины снежные вниз скатились, камни и обломки ледяные с горы стащив и Телестудию погребя так, что токмо верхушка Башни Телевизионной на поверхности осталась.
С тех пор в городе порядок с погодой воцарился. И только детишки, катающиеся на санках и иных способных к тому снарядах с Горы Небоскребной иной раз за верхушку Башни Телевизионной спотыкались и даже иной раз носы свои расквашивали, за что были руганы родительницами своими. И за дело: не ходи туда, где врут много.
[Писать "Вольному Петербургу"]
[МАНИФЕСТ] | [Предоставление гражданства] | [Маленькая страна] | [Исторический очерк] | [Современное состояние] | [О текущем моменте] | [Проект национального гимна] | [Публикации в прессе] | [Наши линки] | [Пресс-релиз] | [Наши анекдоты] | [Анекдоты из жизни] | [Культурный проект] | [Публицистика. Краеведение]