Дождь шёл как из помойного ведра, а Додик сидел на мокрой облезлой лавке посреди площади. Ему было моркотно и наплевать на всё.

Вокруг по лужам шастали грязные голуби в поисках капустных кочанов. За ними зорко наблюдали из мусорных ящиков алчные коты, обсыпанные окурками и разбитыми термометрами. Ржавые грузовые мотоциклы с воем тащились то в одну, то в другую сторону. Они посыпали тротуары гудроном, чтобы пешеходам было удобно прилипать к ним, и их могли без всякого стеснения глодать голодные бешеные суки.

Додик встал, потянулся и попытался закурить промокшую насквозь сигарету промокшими насквозь спичками. Он был очень удивлён результатами, которых не было. "Где же я её найду?" — в сотый раз бормотал он и выплёвывал изо рта табак. "Где же она, сволочь, Анчарка Жучка?" Её не было. Она была неизвестно где. Додик, пошатываясь, подошёл к урне и подозрительно заглянул туда. Дохлая мышь там была, окурки тоже. Даже бутыль от вермута с отбитым горлышком. Но Анчарки Жучки не было и в помине. Додик злобно сплюнул в урну и пошёл неизвестно куда, шлёпая мокрыми потяжелевшими джинсами по босым ногам. Тучи медленно уползали за линию горизонта. Часы показывали полдень, а солнце куда-то пропало. "Вот это новости, — подумал Додик, — что это за полярные расклады!" Смертельно захотелось закурить кота. Но попробуй поймать на улице это хитрое и недоверчивое создание. Пришлось потерпеть. Котокурня в городе открылась совсем недавно, а додики успели привыкнуть к ней так, что уже и не представляли себе существование без этого заведения. Коты, которых курили, стоили недорого и выращивались в специальном котопитомнике. Их воспитывали смирными и покорными судьбе. Процесс курения кота не вызывал у додиков никакого затруднения. Основное было — умело схватив кота за хвост, стукнуть его черепом об специальный кирпич, который стоял возле каждого кресла. Потом, спокойно прикурив, вы могли наслаждаться жизнью столько, сколько пожелаете. Но совсем недавно по городу поползли зловещие слухи о новой волне наркомании, которая приобретает всё большие масштабы среди развращённой молодежи. Наркоманы курили собак, крыс и сорок, но даже в их кругах считалось извращением курить енотов и зябликов, а такие случаи бывали не редки. Что характерно, таких людей уже невозможно было вылечить. Единственный случай обязательно порождал жестокие рецидивы, всегда кончавшиеся летальным исходом.

И сейчас Додика мучил один вопрос. Неужели её... Нет, не может быть. Анчарку Жучку не так просто поймать кому-нибудь. Она умница. И он чертыхался, проваливаясь по колено в грязь, тонким слоем покрывавшую тротуар. Стражи порядка с плохо скрытыми враждебными намерениями бросали косяки в сторону Додика, но в своём несчастье он вызывал жалость, и поэтому его не трогали. Следует заметить, что если бы они бросали в сторону Додика косяки в прямом смысле, тот сошел бы с ума от счастья. Он не заметил, как на небе снова появилось солнце, а когда заметил, то даже не вспомнил, что минуту назад его не было совсем. Он брёл куда глаза глядят. Вдруг по черепу что-то довольно больно стукнуло. Это был вентилятор, но Додик даже не попробовал оглянуться. Ему теперь было всё равно. Мимо громыхали тачанки, полные огурцов.

Наступил сырой вечер, а Додик так и не нашел её... Ночью Додик сошел с ума.